и хлопком. Диверсификация привела к появлению новых средств инвестирования; в 1892 году они стали одними из основателей Пароходной компании Персидского залива и сохранили прямой или косвенный контроль над этой компанией, чей оплаченный капитал составлял более 83 000 фунтов стерлингов, а основными активами были шесть пароходов, названных в честь различных мест в Ираке, таких как Басра и Амара. Даже с этим более диверсифицированным портфелем мы видим, что они не были достаточно диверсифицированы и опасно зависели от двух своих основных продуктов.

Прибыль от торговли опиумом, которая в 1880-х годах была достаточно высокой, в следующем десятилетии начала снижаться. Торговля валютой в 1880-х годах неуклонно становилась все более сложной и волатильной, и некоторые торговцы начали использовать сложные инструменты, такие как форвардные рынки и арбитраж с мексиканскими серебряными долларами, чтобы уменьшить свои риски. Колебания цен на серебро влияли на трейдеров; комментируя резкое падение цен в 1886 году, Альберт написал своему брату Сулейману письмо, в котором попросил дать совет, стоит ли ждать или купить немного серебра по снизившимся ценам. В трудные моменты компания обращалась за помощью к правительству. В 1893 году компания David Sassoon & Co. обратилась к британскому правительству с письмом, в котором объяснила свое затруднительное положение и рассказала о своей торговле:

Большая часть торговли Индии с Китаем в течение многих лет осуществлялась нами и другими путем отправки пряжи, штучных товаров и опиума из Бомбея и Калькутты, а обратная выручка поступала по банковским векселям, телеграфным или до востребования. Со времени неопределенности [в отношении торговли опиумом] в Гонконге и Шанхае невозможно было добиться, чтобы какой-либо обменный банк выдавал денежные переводы в Британскую Индию, и поэтому во время неопределенности у нас и других не было другого способа вернуть свои средства из Китая в Индию, кроме как путем отправки серебряных слитков.

Учитывая обесценившуюся рыночную стоимость серебра, фирма обратилась к британскому правительству за помощью в доставке мексиканских серебряных долларов из Китая. Основной причиной обращения за помощью стало закрытие монетных дворов, которые позволяли бесплатно чеканить серебро, чем и воспользовались Сассуны, имевшие привычку ежегодно сдавать небольшое количество серебра на монетный двор для чеканки. Э. Д. Сассун последовал его примеру, хотя и за сравнительно небольшую сумму - 7 000 фунтов стерлингов против 74 000 фунтов стерлингов у Дэвида Сассуна и Ко. Шквал писем и служебных записок по поводу этого запроса в британской администрации и в обеих фирмах отражал опасения правительства, что, одобрив его, оно оставит себя открытым для новых претензий, и хотя некоторые голоса в администрации утверждали, что David Sassoon & Co. должна получить компенсацию, все претензии были отклонены. Выплаты наличными вместо банковских ордеров вошли в моду в 1873 году и продолжались в течение многих лет, способствуя росту благосостояния торговцев. Блестящие выгоды, которые сулила торговля с Китаем, всегда были сопряжены с рисками; выгодные сделки - это только половина успеха: Сможет ли торговец продать свой товар с прибылью и сможет ли он управлять валютным риском?

Основной проблемой, с которой столкнулась торговля опиумом в 1880-х годах, был избыток предложения. Когда цена на опиум снизилась, семья активизировала лоббирование, чтобы ограничить или отменить любые ограничения на торговлю. Переизбыток был вызван местным китайским производством. В период с 1879 по 1906 год общий объем производства в Китае вырос с 98 000 пикулей (китайский вес, эквивалентный 133,3 фунта) до 584 000 пикулей, поскольку китайские фермеры обнаружили, что "мак приносит в четыре-пять раз больше прибыли, чем пшеница". Сассуны не могли контролировать производство в пределах Китая, поэтому они сосредоточили свои усилия на снижении любых налогов на индийский опиум, особенно на Мальву, чтобы сделать свой собственный товар более конкурентоспособным. Китайский спрос на индийский опиум оставался относительно стабильным с 1870 по конец 1880-х годов, но затем начал снижаться, и к началу 1890-х годов стали появляться убытки.

На Новый год 1890 года один из старших сотрудников в Гонконге написал Эдварду в Лондон, чтобы извиниться за убытки, понесенные за предыдущий год - первоначально его офис рассчитывал на прибыль более 40 000 фунтов стерлингов, - и обвинил в этом сочетание высоких банковских процентных ставок и растущих комиссионных агентам. Альберт завалил все филиалы письмами о растущих убытках от торговли опиумом, призывая их не избегать риска вообще - "Все, во что вы вкладываете деньги, связано с риском, и торговля опиумом ничем не отличается", - но по мере того, как убытки росли, Эдвард был потрясен:

В последние несколько дней я подавлен и совершенно ошеломлен из-за больших потерь на опиуме. Что мы за трейдеры? Почему мы сидим на товаре, а не торгуем им? Это что, новая стратегия - держать партию на складе и накапливать убытки?

Отчасти его разочарование было вызвано высокими процентными ставками, которые банки и торговцы должны были платить за наличные, а это означало, что любую рискованную сделку нужно было соизмерять с надежными денежными вкладами. К марту 1890 года убытки достигли двухсот тысяч рупий - значительная сумма, но она была меньше прибыли, полученной ранее.

Попытки компенсировать эти потери предпринимались путем поиска новых рынков сбыта опиума. В 1892 году компания David Sassoon & Co. попыталась продать его французским властям. В письме от французской фирмы в Париже компании выражалось сожаление, что она не преуспела "в решении от 31 августа прошлого года о поставке 1000 сундуков опиума французскому правительству". Судя по всему, партия должна была быть отправлена в Сайгон во Вьетнаме, где было сделано тендерное предложение. Но французская фирма посчитала, что не сможет получить прибыль; она была готова возместить все расходы, понесенные фирмой Сассуна, и надеялась "быть более удачливой в будущем". Интересно, что после этого французское правительство во Вьетнаме обратилось к фирме E. D. Sassoon, которая смогла предложить 140 сундуков из Калькутты. E. D. Sassoon выразил сожаление, что не может продать 500 сундуков, которые требовало французское правительство в Ханое, поскольку "правительство Индии не желает публично увеличивать количество предлагаемого опиума".

Однако убытки продолжали расти, и к концу апреля они оценивались в 500 000-600 000 рупий, а Дом Калькутты продавал сундуки с опиумом с убытком более 140 рупий за сундук. В служебной записке середины 1893 года указывалось, что общие чистые убытки после компенсации полученных кредитов составили около 80 000 фунтов стерлингов: 24 000 фунтов стерлингов от персидского опиума и еще 11 000 фунтов стерлингов от исфаханского опиума; 23 700 фунтов стерлингов от поставок в Китай; и более 21 300 фунтов стерлингов, списанных в убыток в январе 1890 года и отнесенных в дебет бухгалтерских